В число задач, решаемых современной стилистикой, традиционно входит описание выразительных средств и стилистических приемов. При этом, несмотря на почтенный возраст данной отрасли стилистики, многое здесь остается дискуссионным. Дело даже не в описании как таковом. Основная проблема заключается в определении лингвистической сути ряда стилистических явлений и в определении их места среди других явлений того же или смежного порядка.

В настоящей статье предпринимается попытка разграничить явления, которые носят названия «игра слов», «парономазия» и «каламбур». Разногласия, касающиеся их сути, можно определить следующими позициями.

Во-первых, среди лингвистов нет единства в определении понятия «парономазия». Одни из них считают парономазией соположение сходных по звучанию, но разнокоренных слов [1]. Другие дают широкое толкование данному явлению. Эти ученые распространяют понятие «парономазия» на взаимоотношения любых сходно звучащих лексических единиц: как родственных, так и неродственных [2]. Во-вторых, в некоторых работах по стилистике парономазия отождествляется с игрой слов [6,4]. Разумеется, эти воззрения имеют право на существование, поскольку все они выдвигались различными научными школами, в различные периоды, и имели под собой различные исходные положения. Однако в наши дни ситуация усугубляется многочисленными поклонниками юмора, которые безосновательно смешивают существующие точки зрения и распространяют свои заблуждения на многочисленных сайтах социальных сетей. Авторы этих сайтов имеют различную профессиональную подготовку, поэтому наряду с действительно взвешенными точками зрения распространяются также и откровенно несостоятельные мнения. Примерами могут служить страницы в Интернете, где парономазия не отграничивается от паронимии или где, например, английское слово pun (игра слов) трактуется как сокращение от paronomasia. Поскольку эти сайты весьма популярны у студентов, все это серьезно мешает работе вузовского преподавателя вне зависимости от того, какой точки зрения он придерживается.

Попробую далее изложить свой взгляд на проблему взаимоотношений вышеупомянутых явлений. Начну с рассмотрения игры слов и парономазии. Как уже упоминалось, эти явления часто отождествляются, и, на первый взгляд, их  отождествление  небезосновательно. По сути дела, парономазия также представляет собой своеобразную языковую игру, обусловленную звуковой близостью и семантическим взаимодействием участвующих слов.  Между тем, и звуковое подобие, и семантические отношения в рассматриваемых явлениях имеют различные проявления и различный вес. 

Первое отличие данных явлений определяется местом, которое они занимают в классификациях стилистических средств. Имею в виду классификацию Ю.М. Скребнева, чьего взгляда на природу стилистических явлений придерживаюсь. Игра слов  классифицируется Ю.М. Скребневым среди фигур совмещения в том же ряду, что и климакс, антиклимакс, зевгма, в разделе «синтагматическая семасиология». Парономазия же в этой классификации занимает место в разделе «синтагматическая фонетика» вместе с такими средствами, как аллитерация ассонанс, рифма [5].

Области применения парономазии довольно разнообразны. Одной из них являются художественные и публицистические тексты, где парономазия характеризуется стремлением писателя найти дополнительные семантические связи  между сходно звучащими словами. Часто эти взаимоотношения носят характер противопоставления или несовместимости. Иллюстрациями к данному суждению могут служить следующие примеры. 

Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых,

Это Петр старик, он апостол, а я остолоп (В. Высоцкий).

A few girls stood and stooped in the long grass, picking the flowers... (Э. Fargeon).

Строки, принадлежащие В. Высоцкому, привлекают внимание читателя (слушателя) созвучием слов апостол и остолоп, и это созвучие служит сигналом к осмыслению их семантических и стилевых взаимоотношений. В свою очередь эти взаимоотношения основываются на несовместимости: апостол - сподвижник Христа; остолоп - неумный человек, глупец. К тому же, слово апостол является возвышенным, а остолоп - просторечным. Эти несоответствия усиливают эффект восприятия, подчеркивая отчаянность героя и безысходность его положения. Второй пример иллюстрирует взаимоотношения паронимов stood и stooped. Они противопоставлены по линии статика - динамика. Обращение к парономазии помогает автору в предельно лаконичной форме представить и статичные и динамичные элементы в изображаемой картине. Одни из девушек спокойно стояли, другие двигались, постоянно наклоняясь и собирая цветы. Оценивая звуковую близость и семантические отношения паронимов в этих примерах, констатируем, что оба эти качества имеют большое значение. Тем не менее, на первый план выдвигается звуковое сходство, поскольку именно оно привлекает и задерживает внимание читателя на семантике.

Между тем художественные тексты - не единственная область применения парономазии. Широкое использование это средство находит в композиции скороговорок. Как правило, эти тексты непритязательны в плане содержания. Их главная цель тренировка артикуляционных навыков в быстрой речи. Участвующие в языковой игре паронимы не имеют никаких дополнительных семантических связей за исключением тех, которые обусловлены их синтаксическим взаимодействием.

На дворе трава, на траве дрова.

Карл у Клары украл кораллы, а Клара у Карла украла кларнет.

Betty Botter bought some butter, but she said the butter's bitter.

Eleven benevolent elephants.

Таким образом, стилистический эффект от использования парономазии достигается в первую очередь благодаря звуковому сходству сополагаемых слов. И напротив, игра слов привлекает читателя не столько идентичным звучанием, сколько возможностью различного осмысления участвующих в игре единиц.  Игра слов используется для создания ситуации, в которой всегда имеет место двусмысленность или непонимание - настоящее или притворное. Создание подобной ситуации становится возможным благодаря тому, что идентичные или сходные по звучанию слова подвержены ошибочному осмыслению. Что же  касается парономазии, недопонимание здесь исключается.

Другое отличие парономазии от игры слов заключается в том, что парономазия предполагает обязательное наличие в тексте сходно звучащих лексических единиц. Игра слов в этом смысле может иметь варианты.

В одних случаях стилистический эффект достигается при наличии двух или более участвующих в игре единиц. 

Her nose was sharp, but not so sharp as her voice ... (S. Lewis). 

При этом совершенно не обязательно, чтобы задействованные в игре словоформы имели один и тот же звуковой образ. Так, в следующем примере играющие словоформы имеют всего лишь один общий звук. Однако семантическое взаимодействие этих глаголов заставляет читателя мысленно сопоставить их инфинитивы, звучащие идентично.

You were lying all the time!

- No, that's not true! I lay on the sofa just several times.

Еще более наглядным в этом смысле является следующий заголовок:

Making grizzly hunting unbearable (Megginson).

Стилистический эффект основан здесь на наигранной двусмысленности прилагательного unbearable. Благодаря использованию в контексте слова grizzly (североамериканский медведь - bear) это прилагательное звучит двусмысленно. Подобные примеры могут служить дополнительным аргументом в пользу того, что игра слов в первую очередь обусловлена семантикой задействованных слов. Их звуковое сходство отодвигается на второй план.

 Об этом же свидетельствует и другая разновидность игры слов. Имеются в виду случаи, когда в контексте наличествует лишь один звуковой образ, реализующий несколько значений. Так, например, возможность различного толкования слова customs (обычаи и таможня) порождает двусмысленность в предложении Every country has its customs. Двусмысленным является также название пьесы О.Уайльда The importance of being Earnest. Аналогичный пример представлен известной шуткой  A bicycle can't stand all by itself because it is two-tyred.  

В целом игра слов имеет бесчисленное множество разновидностей, выявление которых не входит в задачи настоящей работы. Подчеркну еще раз, что данная статья нацелена на то, чтобы провести разграничение между игрой слов и парономазией. Определенную помощь в этом может оказать также и само наименование «парономазия». Это наименование происходит от греческого  para - возле и onomazo - называю, т.е. от тех же корней, что и слово пароним. В соответствии со своим названием, данное явление предполагает использование паронимов. Омонимия и многозначность в качестве основы парономазии исключается.  Что касается, термина «игра слов», он не является столь саморечивым. Это наименование не содержит указания ни на характер языковой игры, ни на ее внешние проявления. Таким же образом, малоинформативным является и его английский эквивалент (pun), этимология которого является дискуссионной. Впрочем, термин этот предполагает достаточно широкую семантику, и, оправдывая свое название, игра слов может основываться не только на омонимии и многозначности, но и на паронимии.  Так, например, в старом советском сериале «Адъютант его превосходительства» главарь банды говорит своим пленникам: «Хочу провести над вами экскремент». Неграмотный бандит путает слово эксперимент с его паронимом экскременты. Однако это не парономазия. В данном примере наличествуют все признаки игры слов, прямые и косвенные. Во-первых, стилистический эффект основан на семантическом взаимодействии (которое и выдает неграмотность бандита); во-вторых, эксплицитно здесь выражен один из паронимов, второй лишь подразумевается.

На паронимии основана также игра слов и в следующем примере: The chocolate model of Buda Castle made the visitors Hungary. Известно, что Buda Castle расположен в Будапеште (Hungary);  семантика же слова chocolate, а также сочетаемость глагола make заставляют читателя ожидать здесь слова hungry. Наблюдаемая здесь искусственная двусмысленность отличает этот пример от многочисленных рекламных слоганов, где слова Hungary и hungry принимают участие в парономазии: Hungry Kids of Hungary (название музыкальной группы), Hungry for Hungary (название альбома для туристов), Can you be hungry in Hungary? (реклама сети ресторанов в Венгрии).

Между тем в стилистике, а также в повседневном обиходе часто фигурирует еще одно слово: «каламбур». При этом, если в стилистике его употребляют как синоним наименования «игра слов», в непрофессиональном использовании это слово часто служит для обозначения любой языковой игры, включая также и парономазию.  Широко распространен, например, глагол «каламбурить», который означает любое  обыгрывание звукового сходства, включая игру слов, парономазию, лексико-синтаксическую игру, зевгму, хиазм, и даже некоторые случаи образного сравнения. Хорошим примером в этом смысле является строка из известного шуточного стихотворения Д. Минаева:  Даже к финским скалам бурым обращаюсь с каламбуром. От внимания лингвиста не ускользнет, что вопреки содержанию, в строке используется не игра слов (каламбур) в классическом ее понимании, а явление, сближающееся с парономазией.

Впрочем, использование слова «каламбур» в качестве объединяющего наименования для игры слов и парономазии характеризует также и некоторые научные работы [3,7]. Насколько такой подход является правомерным - вопрос дискуссионный. Практически все современные классификации стилистических средств исходят из уровневой иерархии языка. Поэтому объединение разноуровневых явлений (коими являются игра слов и парономазия) в рамках одного наименования противоречит принципам этих классификаций. Между тем сходные черты  игры слов и парономазии бесспорны, поэтому их объединение в общей группе стилистических средств может найти свое место в иных классификациях, попытки создания которых характеризовали риторику и стилистику на всех этапах их развития.

Рецензенты:

Шастина Е.М., д.ф.н., профессор, заведующий кафедрой немецкой филологии, Казанский федеральный университет, г. Елабуга;

Шакирова Р.Д., д.ф.н., профессор, заведующий кафедрой иностранных языков, Набережночелнинский институт социально-педагогических технологий и ресурсов, г. Набережные Челны.