Овсянникова Е. В. Предложение как единица перевода - Единицы перевода - Каталог статей

Овсянникова Е. В. Предложение как единица перевода // Язык и культура: серия «Филология»: Выпуск 8. Том III. Часть вторая: Лингвокультурологическая интерпретация текста. Теория и практика перевода.-Киев: Издательский Дом Дмитрия Бураго, 2005. - 388 с. – С. 287 – 290. УДК: 811.111’25’276.6 Овсянникова Е. В. (Запорожье) ПРЕДЛОЖЕНИЕ КАК ЕДИНИЦА ПЕРЕВОДА У статті розглядається статус речення у перекладознавстві. Привертується увага до того факту, що широка росповсюдженність дискурс-аналізу ніяким чином не повинна тлуматичись як аргумент, змінюючий статус речення як головної одиниці транслемного перекладознавства. Ключові слова: речення, одиниця перекладу, модуляція, транспозиція, дискурс The article explores the status of a sentence in translatology. It makes a point of showing that the fact of discourse-analysis having won the day must never be interpreted as an argument in favour of dethroning the sentence as the main unit of translation. Key words: sentence, unit of translation, modulation, transposition, discourse Со времён выхода в свет знаменитой сопоставительной стилистики французского и английского языка Ж. П. Вине и Ж. Дарбельне (1958 год) учение о единице перевода (ЕП) является важнейшей составляющей университетского переводоведения. Прошло почти полвека непрекращающейся дискуссии вокруг этого понятия. Яснее стали некоторые противоречия и спорные моменты в этой книге, но вклад её оказался поистине уникальным, и неудивительно, что книга была переиздана в 1995 году (на английском языке). Место, которое отводится этой книге в переводоведении и сейчас, внушает уважение [1]. Всё, что происходит на наших глазах в мире переводоведения, в значительной мере предопределено полемикой с Вине и Дарбельне. В полном соответствии с законами диалектики, знаменитая книга дала толчок разнообразным концепциям, выступающим против «элементарных» ЕП (слова, словосочетания, предложения): «манипуляционной» школе Андре Лефевра и Сьюзен Басснетт, «скопос»-теории Катарины Райс и Ганса Вермеера, дискурс-анализу Бэзила Хейтима и Йена Мейсона, «интеграционному» методу Мэри Снелл-Хорнби и др. Парадоксальным образом самые видные авторы, определяющие правила игры в современном переводоведении, не столько опровергают Вине и Дарбельне, сколько развивают их учение. Энциклопедия под редакцией Моны Бейкер утверждает: «Word and phrase level taxonomies, even where they are context-sensitive, are inadequate for dealing with all the problems faced by translators. It is usual, therefore, to broaden the scope to the TEXT LINGUISTIC level of register analysis (tenor, mode, domain), DISCOURSE ANALYSIS (thematic structure, coherence, cohesion) and PRAGMATIC analysis (speech acts, Gricean principles, language and text functions)» (выделено автором – Е. В.) [2]. Существование переводческих проблем на уровне, превышающем уровень предложения, следует, безусловно, признать. Вместе с тем, практика перевода позволяет утверждать, что объём автосемантии среднестатистического предложения позволяет осуществлять эффективные переводческие действия в рамках его контекста. Примечательной в этом смысле является мысль Питера Ньюмарка: «Clearly the text cannot be the UT in the ‘narrow’ sense defined by Vinay and Darbelnet. That would be chaos. The largest quantity of translation in a text is done at the level of the word, the lexical unit, the collocation, the group, the clause and the sentence – rarely the paragraph, never the text – probably in that order. The text can rather be described as the ultimate court of appeal; every stretch at every level of the translation has to conform to the unity of the text, its integrating properties, what Delisle calls its ‘textual organicity’, if such exists (often it does not)» [3, 54]. Для анализа предлагается предложение, контекст которого вполне достаточен не только для типологических преобразований, но и для творческих решений. Приводимый анализ не претендует на исчерпывающую глубину. Такой глубины с учётом индивидуальной вариативности интерпетации, а также ассоциативной природы импликационала – не существует, как не существует всеобъемлющего свода правил достижения лингвистической эквивалентности [4, 148]. Здесь есть намерение обозначить впечатляющие границы того ресурса автосемантии, который присутствует изначально в такой коммуникативной единице, как предложение. Пример взят из романа современного американского писателя [5, 22]. Перевод выполнен В. Б. Тетевиным [6, 301]. Имя собственное (ЕП-1), с которого начинается предложение, является типичным признаком его синсемантии (зависимости от контекста). Жирным шрифтом выделены проблемные транслемы, перевод которых не сводится к элементарному транскодированию (переводу «по-Хомскому»). Используются принятые сокращения: ИТ (текст источника), ЦТ (целевой текст). ЕП в исходном тексте (ИТ) удобно называть транслемами и отличать их от соответствующих единиц в ЦТ, которые будем называть единицами перевода (ЕП). James Cameron (1) was (2) a once-handsome man (3) whose face (4) reflected (5) fulfilled sins (6) Когда-то красавец-мужчина (3), Джеймс Камерон (1) теперь превратился в человека (2), на лице которого (4) отразились (5) все совершённые им в жизни грехи (6) (1) James Cameron - Джеймс Камерон Регулярное соответствие получено смешанным способом: наблюдается соединение транскрипции и транслитерации. Полной транскрипцией было бы Джеймз Кэмерен. (2) was - теперь превратился в человека Нерегулярное соответствие (основной объект внимания переводоведения). Получено в результате векторной замены (конверсивное преобразование), при которой одна и та же предметная ситуация рассматривается с противоположных сторон: был (в прошлом) – стал (теперь). Векторная замена был – превратился осуществляется вместе с добавлением теперь… в человека. Имплицитное противопоставление в ИТ once – now желательно эксплицировать в ЦТ. Дело в том, что Past Indefinite может выражать как одновременные, так и следующие друг за другом действия (почему автор не употребил had been вместо was?). Если этого преобразования (добавление обстоятельства времени «теперь») не сделать, возможен эффект амфиболии (т. е. двойной соотнесённости определительного предложения с «нынешним» Камероном и прежним красавцем). (3) a once-handsome man - Когда-то красавец-мужчина На первый взгляд перед нами здесь только незначительная частеречная замена (транспозиция в терминологии Вине и Дарбельне): прилагательное красивый в ИТ превращается в существительное красавец. На самом деле здесь наблюдается одновременно эмфатизация (стилистический потенциал ЕП красавец-мужчина в ПТ по сравнению с транслемой красивый мужчина в ИТ определяется отношениями «экспрессивное – нейтральное»). Именно эмфатизация делает рассматриваемое соответствие нерегулярным. Происходящее в этом случае снижение уровня эквивалентности является необязательным. В этом действии видна рука переводчика, который стремится приблизить идиоматику текста к нормам принимающей культуры (так называемый коммуникативный перевод, выполненный по модели Горация). (4) whose face - на лице которого Перед нами конверсивное преобразование: лицо из субъекта действия в ИТ переходит в категорию объекта действия в ЦТ. Относится к области типологических преобразований (транспозиция) (5) reflected - отразились Вполне можно было придерживаться синтаксиса оригинала: чьё лицо отражало…В современной терминологии это – эквивалентный перевод (не путать с эквивалентным переводом в том смысле, как его понимают Вине и Дарбельне. (6) fulfilled sins - все совершённые им в жизни грехи Бросается в глаза добавление в ЦТ: все… им в жизни. Но, несмотря на стремление к экспликации в ЦТ, отвечающее природе типологических различий между ИЯ и ПЯ, потери информации наблюдаются по другой линии: ирония в оксюморонном сочетании воплощённые (осуществлённые реализованные) грехи не сохранена в ЦТ (о наличии иронии говорит обычная сочетаемость глагола fulfil). Таким образом, переводчик применяет приём нейтрализации. Из шести рассмотренных транслем проблемными (требующими творческого поиска) являются две: (2) и (6). (2) - по причине характерного для ИЯ синтаксического стяжения далёких идей. (6) – по причине неестественной (для целевого языка) комбинаторики иронии. В случае с (2) найдено верное решение. При этом обращение к более широкому контексту не требуется. Неясной с позиций микроконтекста выглядит ситуация с ЕП (3) и (6): насколько здесь оправданы эмфатизация и нейтрализация? Обращение к макроконтексту приводит к выводу, что ЕП (3) оправдано стилистическими доминантами (отрицательное отношение автора к герою систематически приобретает характер иронии). Нейтрализация в ЕП (6), напротив, не отвечает стилистическим доминантам, а, значит, влечёт серьёзные смысловые потери. В заключение приведём высказывание Питера Ньюмарка, близкое духу и букве данной статьи: «The sentence is the natural unit of translation, just as it is the natural unit of comprehension and recorded thought» [7, 65]. Выводы 1. Главной операционной ЕП, в пределах которой принимается большинство решений о различных преобразованиях, является предложение. Синсемантическая сторона предложения преувеличивается в связи с центральной позицией, которую в современных исследованиях занимают такие факторы дискурса, как когезия и когерентность. Автосемантия предложения, напротив, преуменьшается и ассоциируется неизменно только с такими типами предложений, как пословицы и поговорки, афоризмы и парадоксы. 2. Предложение полностью обеспечивает тот микроконтекст, который необходим для типологических преобразований, получивших самые разные названия в переводоведении: транскодирование, перевод «по-Хомскому», внеконтекстный перевод, транскодирование, перевод на базе закономерных соответствий без обращения к анализу внеязыковой действительности, трансформационный перевод. 3. Предложение в значительной мере обеспечивает тот микроконтекст, который необходим творческому (интерпретационному) переводу, требующему осуществить преобразования уже с учётом всей совокупности как внутритекстовых зависимостей, так и внетекстовых факторов. 4. Практическим подтверждением такой роли предложения является абсолютное преобладание данной ЕП в учебниках переводоведения. 5. Нивелирующее влияние на статус предложения в переводоведении оказали учебники закономерных соответствий. Такие книги целесообразно применять в качестве грамматических приложений, например. Но их роль в переводоведении, объектом внимания которого являются, главным образом, незакономерные соответствия, выглядит сомнительной. Литература 1. Munday, Jeremy. Introducing Translation Studies: Theories and Applications. - Routledge: London and New York, 2004. – 222 p. 2. Routledge Encyclopedia of Translation Studies / Ed. By Mona Baker. – Routledge: London and New York, 2004. – 654 p. 3. Newmark, Peter. A Textbook of Translation. – Longman, 2003. - 292 p. 4. Robinson, Douglas. Becoming a Translator: an Introduction to the Theory and Practice of Translation. – London and New York: Routledge, 2002. – 301 p. 5. Sheldon, Sidney. The Stars Shine Down. – New York: Warner Books, 1993. – 398 p. 6. Шелдон, С. Узы крови. Звёзды сияют с небес: Романы / Пер. с англ. С. А. Фридрих, В. Б. Тетевина. – М.: АО «Издательство “Новости”», ТКО АСТ, 1996. – 592 с. 7. Newmark, ibidem.
1 2 3 4 5 Категория: Единицы перевода \| Добавил: Voats (20.09.2009)
Просмотров: 1634 \| Рейтинг: 0.0/0