Стилистический вектор переводоведения - Метаязык переводоведения - Каталог статей

Овсянников В.В. Стилистический вектор переводоведения // Соціокультурні та етнолінгвістичні проблеми галузевого перекладу в парадигмі євроінтеграції: матеріали I Всеукраїнської науково-практичної конференції 3 квітня 2008 р. / за заг. Ред.. А. Г. Гудманяна, С. І. Сидоренка. – К.: НАУ, 2008. – 220 с. – 116 – 119 c. Владимир Овсянников канд. филол наук, доцент, г. Запорожье Стилистический вектор переводоведения В настоящем докладе обосновывается возможность и целесообразность отступления от классического принципа выделения единицы перевода (ЕП), которая со времён Вине и Дарбельне трактуется как минимальная неразложимая единица языка. Логика такого подхода вытекает из теоретического противопоставления транскодирования (преобразований, вызванных типологическими различиями языков) «собственно переводу», который является результатом стилистической интерпретации и определяет ведущее место механизма модуляции в процессе принятия переводческих решений. Для обоснования вступительного тезиса обратимся к характеристике синкретизма стилистики и переводоведения. Переводоведение развивается в тесном сотрудничестве с теорией коммуникации, антропологией, историей литературы, культурологией и другими науками, но наиболее тесные отношения связывают переводоведение со стилистикой. Стилистический вектор занимает видное место на всех переводческих форумах. Общность задач и лингвистического инвентаря, используемого переводоведением и стилистикой, обусловливает наличие обширного дискуссионного поля, наиболее впечатляющим выражением которого является обширный диапазон форматов сопоставительных исследований. Синкретизм стилистики и переводоведения в наиболее законченной форме представлен рассуждением Вине и Дарбельне: сопоставительная стилистика начинается с перевода и на его полевом материале формулирует свои правила, а переводчик обращается к правилам сопоставительной стилистики, чтобы выполнить качественный перевод. Синкретизм стилистики и переводоведения получил всеобщее признание в виде пяти важнейших принципов: 1. Стилистика и переводоведение занимаются синонимией. При этом узуальная синонимия является вторичной по отношению к окказиональной, которая лежит в основе сетки переводческих проблем (СПП) за рамками закономерных соответствий – они не требуют обращения к внеязыковой действительности и рассматриваются в рамках модели «перевода по-Хомскому». 2. Ориентация на формальную близость (эквивалентность) требует разбивки сообщения на элементарные «единицы смысла», к числу которых относят слово, словосочетание и предложение. Вместе с тем, принято подчёркивать, что ЕП не следует отождествлять с единицами языка (Л. С. Бархударов и др.). 3. Сопоставительный анализ требует рассматривать соответствия в виде автономных единиц, что на первый взгляд, противоречит аккумулирующей функции стилистических единиц, но на самом деле сдерживает размах интерпретаций в разумных пределах. Традицией, заложенной ещё интерлинеарным переводом, выделенные соответствия СПП выстраиваются в виде колонки. 4. Отступление от формальной близости вне рамок транскодирования диктуется стилистическими нормами переводящего языка. Переводить следует так, чтобы результат перевода казался созданным изначально на переводящем языке (воспринимался как оригинал). 5. Отступление от формальной близости вне рамок транскодирования диктуется стилистическими нормами текста оригинала, которые создают сценарии вероятностного прогнозирования. Переводить следует так, чтобы эти сценарии не нарушались обманутым ожиданием. 6. Говорить об автономности ЕП с позиций стилистики можно только применительно к очень ограниченному числу единиц, которые принято называть эквивалентами: это числа, имена, географические названия, дни недели, месяцы, времена года, некоторое имена родства, некоторые названия животных и общеупотребительных предметов, местоимения (А. В. Фёдоров и др.). Самым заметным противоречием существующей модели синкретизма является противоречие между понятием минимума языкового материала применительно к ЕП, с одной стороны, и представлением о подвижности границ ЕП (от слова до предложения), с другой. Наиболее убедительно это противоречие демонстрируют фразеологические единицы. Скажем, сапожник без сапог легко раскладывается в русском на три языковые единицы, которые превращаются в две ЕП при соотнесенни с английским соответствием the shoemaker's wife is the worst shod: сапожник = shoemaker's (языковое соответствие с транспозицией именительного падежа в притяжательный), без сапог = the worst shod (контекстуальное соответствие, основанное на причинно-следственной модуляции). По отношению к испанскому соответствию en la casa del herrero, cuchillo mangorrero русское выражение тоже превращается в два ЕП: сапожник = en la casa del herrero (локативное развитие смысла с лексической функциональной заменой), без сапог = cuchillo mangorrero (лексическая функциональная замена с транспозицией грамматических разрядов). Французский язык предлагает наряду с близким русскому les cordonniers sont toujours les plus mal chaussés другой вариант фразеологизма, который легко раскладывается на три минимальных единицы, но содержит образ, не знакомый русской культуре: un apothicaire sans sucre (во Франции сахар вошёл в быт через лавки аптекарей). В последнее время трихотомия, вызывающая подвижность границ ЕП (типологические различия языков, стилистические нормы переводящего языка, стилистические нормы текста оригинала) под влиянием трудов Андрэ Лефевра и Сьюзен Басснет пополнилась «текстуальной решёткой» - textual grid (коллективным представлением о литературных жанрах и формах).
1 2 3 4 5 Категория: Метаязык переводоведения \| Добавил: Voats (20.09.2009)
Просмотров: 1156 \| Рейтинг: 0.0/0