Логическим завершением данных наблюдений может служить следующая мысль Андрэ Моруа:

ФИТ: La lecture, c’est comme les auberges espagnoles, on n’y trouve que ce que l’on y a apporté. (André Maurois)

РПТ: Книги – всё равно, что испанские харчевни: в них находишь только то, что сам приносишь.

              Это рассуждение в точности соответствует пафосу стилистики декодирования. И. В. Арнольд была знатоком французской литературы. Мысль, которая ей обязательно понравилась бы, появилась в повести, которую ей уже не суждено было прочесть. Еврейскому мальчику Иосифу, которого родители спрятали в бельгийском приюте от нацистов, священник рассказывает о том, что в жизни ему придётся чаще всего иметь дело с такими неопределёнными вещами, как чувства, нормы, ценности и т. д.:

“ Si tu respectes que la vérité, alors tu ne respeteras pas grand chose. 2 + 2 = 4, voilà que qui sera l’unique objet de ton respect. À part ça, tu vas affronter des élément incertains: les sentiments, les normes, les valeurs, les choix, autant de constructions fragiles et flactuantes“. (Éric-Emmanuel Schmitt. L’Enfant de Noé) 

              В заключение необходимо отметить судьбоносную иронию. Дело в том, что книга И. В. Арнольд является блистательной иллюстрацией того явления, к которому постоянно обращалась Ирина Владимировна: расхождения между сознательным намерением и результатом творчества. Подобно творчеству Джеймса Джойса, который в поисках ясности создал роман, очень трудно поддающийся интерпретации, И. В. Арнольд удалось загадочное сделать ещё более загадочным:

The second step for an artist is to bring Claritas – or clarity: which means shining the light of reason into the murkier parts of experience and life. The paradox is that Joyce did just this, but in his attempt to be clear about what being human is actually like, he created works which are in places utterly baffling to the reader in a hurry. That shouldn’t surprise us too long though. Art – as Joyce sees it – should be a corrective to our natural, but dangerous, blindness and inattention, to cliché and over-rapid summary. If it sometimes puzzles us, we know – says Joyce – that it’s doing its job properly; it’s re-awakening us to mysteries we have too quickly grown blind to. (Выделено мною – В. О.)

https://www.theschooloflife.com/thebookoflife/james-joyce/

              С моей точки зрения, всё обстоит с точностью наоборот: неясность в литературном или академическом творении является его слабостью, а не силой.

Наука об экспрессивных средствах языка  (стилистика) и теория перевода едины в том, что усилия обеих сосредоточены на изучении синонимии с позиций как декодирования текста, так и его кодирования. Обе дисциплины – близнецы-братья, блистательной иллюстрацией чего является знаковый труд Вине и Дарбельне [Vinay, 1995].

              Владение высшим уровнем языковой компетенции – стилистикой - способствует, несомненно, формированию умения «делать вещи словами», в том числе, решить спорный вопрос с начальником, продать залежалый товар, успокоить пациента, выиграть раунд переговоров и т. д.  Но здесь приходится вспомнить слова Киплинга:

The silliest woman can manage a clever man; but it needs a very clever woman to manage a fool.

               Хотя безотказной системы кодирования и декодирования не существует, тем не менее, стилистика помогает наладить эффективную коммуникацию.

Выводы

1. Своим особым вниманием к амбивалентным текстам стилистика декодирования внесла неоценимый вклад в понимание принципа эгоцентричности любого коммуникативного акта. В толковании поэзии эта эгоцентричность проявляется в разных амплификациях-разъяснениях, и сотворчество реципиента, стремящегося понять, какое именно субъективное переживание породило данное лирическое стихотворение, тоже является субъективным, несмотря на весь «умный» инструментарий.

2. Стилистика И. В. Арнольд – элитарный проект, так как иллюстративный материал (лиричееское стихотворение) характеризуется такой степенью амбивалентности, что по определению не предполагает всенародной любви и массового читателя.

3. «Испанская харчевня» И. В. Арнольд представляет собой точку зрения, отмеченную лингвистическим талантом  и оригинальной личностью: именно как материал, позволяющий судить о личности
И. В. Арнольд её филологические этюды-интерпретации будут исследоваться, но отнюдь не в качестве универсальной отмычки к лирическому стихотворению.

4. Термин «декодирование» представляется дискуссионным. Лучше говорить об «интерпретации», потому что термин «декодирование» вызывает неправильные ассоциации с каким-то алгоритмом действий, в результате которых мы получаем некоторое «правильное» толкование. Вместе с тем, оказывается, что единственное толкование в принципе бывает невозможно, что особенно отчётливо проявляется в случае с амбивалентными текстами.

5. Интеллектуалы, критики и академические круги всегда видят в амбивалентности престиж, утончённость, глубину и возможность блеснуть эрудицией. Генри Хитчингс идёт против течения, но абсолютно прав, видя в амбивалентности слабость, а не силу литературного произведения: переживание, которое должно было вербализоваться в чётких формах под воздействием языковых  «правил», оказывается недостаточно оформленным.