Овсянников В. В. Словарный перевод и переводческие эквиваленты - Техника переводческих преобразований - Каталог статей

Овсянников В. В. Словарный перевод и переводческие эквиваленты // Нова філологія. Збірник наукових праць. – Запоріжжя: ЗНУ, 2006. – Вип. 25. – 217 с. – С. 155 – 163. Овсянников В. В. (Запорожский нац. ун-т) Словарный перевод и переводческие “эквиваленты” В настоящей статье рассматривается противоречие между традиционным что, на мой взгляд, является веским основанием в пользу актуальности исследований, стремящихся дать ему системное толкование. К словарному переводу принято относиться свысока. Хорошим тоном считается лягнуть его на занятии. “Незаслуженно подзабытый словарный перевод” - так совершенно справедливо определил господствующее отношение специалистов к словарному переводу Б. Н. Климзо. Что же такое словарный перевод, почему им пренебрегают и с какими ЕП он “работает” наиболее эффективно? Б. Н. Климзо даёт словарному переводу следующее определение: “Словарный перевод – это перевод, выполняемый только с опорой на словари, когда переводчик по тем или иным причинам лишён возможности использовать справочники, монографии, статьи, документы и консультации со специалистами” [Климзо 2004, с. 17]. В указанной работе Б. Н. Климзо описывает поразительные результаты эксперимента по словарному переводу технического текста. Вопреки распространённому скепсису, специалисты дали высокую оценку переводу: “Единодушное мнение специалистов сводилось к тому, что словарный перевод им абсолютно понятен и ошибок не содержит, … но не мешало бы текст отшлифовать” [Климзо 2004, с. 19]. Следует подчеркнуть, что речь здесь идёт о техническом переводе, в котором, как принято считать, сфера эквивалентов ограничивается, главным образом, терминами. На самом же деле, в научных, технических, коммерческих и юридических текстах в сферу эквивалентов попадает значительный пласт неоднократно повторяющихся выражений, которые играют роль клише и облегчают восприятие информации. По данным И. Н. Багинской, при переводе технической, коммерческой и юридической документации повторяемость фрагментов текста может достигать 60 и более процентов [Багинская 2002, с. 50]. Данные Б. Н. Климзо и И. Н. Багинской подтверждают эксперимент, проведённый Я. И. Рецкером с коллегами. В ходе этого эксперимента выяснилось, что между переводами одного и того же текста всегда имеется много общего: так, совпадения слов в различных переводах “Госпожи Бовари” Г. Флобера, “Ярмарки тщеславия” У. Теккерея и “Тихого американца” Грэма Грина колебалось от 40% до 62%. Это привело Я. И Рецкера к выводу, что “совпадения неизбежны, и процент их может быть очень высок” [Рецкер 2004, с. 41]. Совпадения обеспечиваются теми соответствиями, которые носят характер грамматических или лексических эквивалентов, извлекаются из арсенала переводчика “на автопилоте” (по выражению Д. Робинсона) и являются производными транскодирования. При этом надо иметь в виду, что различия в плане выражения между языковыми единицами может сопровождаться тождественностью плана содержания. В этом случае практика коммуникации расширяет границы абсолютной синонимии. Другими словами, настоящих (теоретически обоснованных) абсолютных синонимов в любом языке немного, но в естественной коммуникации разница между некоторыми единицами признаётся несущественной. Например, в чём разница между arms race и arms drive? Едва ли её можно обозначить строго. Русско-английский словарь предлагает три эквивалента единице золотое дно: gold mine, Bonanza и Klondike. Список можно пополнить, если обратиться к литературе: Whitman looked around at the huge site and thought, This one is going to be a real moneymaker (S. Sheldon. The Stars Shine Down). “It’s a cash cow, Howard” (S. Sheldon. The Stars Shine Down). Если включить сюда и контекстуально связанные единицы, то список тех, которые употребляются на практике как абсолютные синонимы ещё более возрастёт: he's doing a roaring trade — он ведёт баснословно выгодную торговлю, торговля стала для него золотым дном (МультиЛекс) Можно указывать на разную образность, частотность, интертекстуальность и др. факторы, определяющие лексические и стилистические оттенки той или иной единицы, обосновывая тем самым их непохожесть, но самое главное – это то, как обращаются с такими единицами в живой коммуникации. Косвенным подтверждением неопределённости и подвижности границ между единицами, являющимися разными для лингвиста и синонимами в реальной коммуникации, служат выражения, в которых «синонимы» обыгрываются и противопоставляются друг другу: Why is it always that we convince a man, but persuade a woman? Обыгрывается дифференциальное значение глаголов convince и persuade. I might be a whore, but I am not a bitch. Обыгрывается неравенство дерогативного потенциала двух эпитетов (bitch считается более ругательным словом). Описывая подобные случаи в научных и технических текстах, И. С. Алексеева обращает внимание на многообразие взаимозаменяемых единиц, которые она остроумно и точно называет нечто средним между эквивалентами и вариантными соответствиями: играет важную роль, имеет важное значение, довольно существен [Алексеева 2001, с. 168]. На мой взгляд, такие единцы соответствуют природе динамической эквивалентности, описанной впервые Юджином Найда [Nida 2003]. Поэтому их логично назвать динамическими эквивалентами. Именно такие эквиваленты (динамические) имеет в виду Г. Э. Мирам, когда раздумывает: «Какие эквиваленты лучше для “historic features” – “реликвии”, “раритеты” или, может быть, “антикварные предметы или изделия” [Мирам 2001, с. 12]. Относительность оценочной дихотомии “лучше – хуже” в сфере действия абсолютной синонимии, статических и динамических эквивалентов следует признать важнейшей составляющей реального процесса перевода. Это важнейшее наблюдение, которое следует иметь в виду каждому переводчику, обычно опускается без всякой дискуссии в тех переводоведческих работах, которые претендуют на создание “объективных” моделей. Наиболее убедительное описание рассматриваемого феномена можно найти у Г. Э. Мирама, который иллюстрирует свои соображения яркими примерами. Соглашаясь с автором в том, что приведённые варианты перевода трудно поддаются дихотомии “лучше – хуже”, считаю необходимым подчеркнуть, что взаимозаменяемыми приведённые варианты перевода являются только в условиях холистического восприятия, в то время как интерлинеарный анализ обнаруживает серьёзные расхождения, которые не нужно доказывать “размахиванием рук”. Обратимся к примерам Г. Э. Мирама. Вот один из них (отрывок из романа Г. Грина “The Comedians”): When I think of all the gray memorials erected in London to equestrian generals, the heroes of old colonial wars, and to frock-coated politicians who are even more deeply forgotten, I can find no reason to mock the modest stone that commemorates Jones on the far side of the international road which he failed to cross in a country far from home, though I am not to this day absolutely sure of where, geographically speaking, Jones’s home lay. Когда я перебираю в памяти серые монументы, воздвигнутые в Лондоне полузабытым героям былых колониальных войн, - генералам на конях и политическим деятелям во фраках, которых и подавно никто не помнит, мне не кажется смешным скромный камень, увековечивший Джонса по ту сторону Международного шоссе, которое ему так и не удалось перейти, в далекой от его родины стране, - впрочем, я и по сей день не знаю, где была его родина. Когда вспоминаешь все те серые памятники, которые воздвигнуты в Лондоне конным полководцам – героям давних колониальных войн – и уже вовсе забытым политическим деятелям в длинных сюртуках, то не видишь причин глумиться над скромным камнем, поставленным в память Джонса по ту сторону международного шоссе, - ему ведь так и не удалось пересечь это шоссе в далеких от его родных краев стране, хотя я и по сей день не знаю точно, где они, родные края Джонса, если искать их на географической карте. В приведённых вариантах перевода есть полностью взаимозаменяемые фрагменты, между которыми устанавливаются отношения абсолютной синонимии: Когда я перебираю в памяти серые монументы = Когда вспоминаешь все те серые памятники воздвигнутые в Лондоне = которые воздвигнуты в Лондоне мне не кажется смешным скромный камень = не видишь причин глумиться над скромным камнем увековечивший Джонса = поставленным в память Джонса которое (шоссе) ему так и не удалось перейти = ему ведь так и не удалось пересечь это шоссе Однако не все фрагменты здесь взаимозаменяемы: полузабытым героям былых колониальных войн, - генералам на конях и политическим деятелям во фраках // конным полководцам – героям давних колониальных войн – и уже вовсе забытым политическим деятелям в длинных сюртуках Эпитет heroes в оригинале относится только к генералам, что сохранено во втором переводе. В первом же переводе героями оказываются как генералы, так и политики. Такое смещение функциональной перспективы серьёзно нарушает культурный код. В англо-американской культуре стереотип политика – это отнюдь не героическая фигура, более того, политики рассматриваются этой культурой как неизбежное зло. К политикам принято относиться с недоверием, о чём говорит фольклор, литература, кинематограф и т. д. (Подтверждением этого являются знаменитые слова Томаса Пейна: “Government even in its best state is but a necessary evil, in its worst state – an intolerable one”). Совсем иное место в традиционных представлениях занимают генералы, многие из которых завоевали у соотечественников уважение и любовь личным мужеством и готовностью отдать жизнь за родину. В результате вольного обращения с синтаксисом оригинала первый перевод актуализирует иронию, которая далеко не так ясно обозначена оригиналом. Таким образом, примеры Г. Э. Мирама демонстрируют заметное присутствие взаимозаменяемых фрагментов в переводах художественного текста (и это самое важное в них!), но едва ли можно утверждать, что такие отношения наблюдаются на уровне всего текста перевода. Теоретическое значение примеров Г. Э. Мирама трудно преувеличить: такой процент совпадений в художественном переводе заставляет задуматься над тем, какие именно единицы используются в качестве эквивалентов (или динамических эквивалентов) в реальной практике перевода. Теория перевода всегда уделяла приоритетное место единицам, требующим отдельное решение на перевод при любых условиях. При этом в учебниках перевода обычно подчёркивается, что общее число единиц, которые можно квалифицировать как словарные эквиваленты, составляет ничтожный процент. К этому классу принято относить: имена собственные (топонимы и антропонимы), местоимения, числительные, времена года, термины, названия дней недели и месяцев. Такой скромный перечень эквивалентов вступает в резкое противоречие с данными экспериментов Я. И. Рецкера и Б. Н. Климзо. Это противоречие объясняется, на мой взгляд, двумя причинами. Во-первых - разным пониманием природы эквивалентности. Например, Ж. П. Вине и Ж Дарбельне характеризуют отношения между идиомами ИЯ и их соответствиями в ПЯ как “эквивалентные”, в то время как в современном переводоведении такие отношения представляются как антиподы эквивалентным: ведь правилом здесь является несходство планов выражения соотносимых единиц (первый уровень эквивалентности в концепции В. Н. Комисарова). Как это часто бывает в науке, правы здесь и те, и другие одновременно. С точки зрения самой специфики позиционирования переводческого соответствия (словарь), любую словарную единицу можно считать потенциальным эквивалентом, потому что словарь придаёт особую прочность внутренней связи между значением и смыслом. Вместе с тем, характер постоянства / непостоянства использования в качестве эквивалента, сходства / несходства формального выражения, совпадения / несовпадения семантических объёмов – имеет большой разброс в общей словарной картине соответствий. Кроме того, с точки зрения формального сходства, идиомы занимают крайнюю позицию отдалённости от соответствующих единиц ИЯ. Таким образом, получается, что, с одной стороны, идиомы являются самым лёгким классом транслем (если память хранит их соответствия в ПЯ в “готовом виде”), а с другой, самая высокая языковая компетенция не является достаточной для спонтанного порождения ЕП в ПТ (если в памяти соответствие не сохранилось и приходится прибегать к мучительному поиску удовлетворительной замены). Скажем, словарными соответствиями английского выражения with a vengeance являются больше, чем можно ожидать; с лихвой; вовсю, очень сильно; чертовски. Как мы видим, способы описания ситуации в ИЯ и ПЯ кардинально расходятся, что имеет логическое продолжение в значительном контекстуальном разбросе обычных английских выражений с данной единицей и разнообразием толкования в русском: with a vengeance в ПЯ: to belabour smb. with a vengeance – избить до полусмерти, this is punctuality with a vengeance – вот это точность, the rain came down with a vengeance – дождь полил как из ведра, that was ill luck with a vengeance- нам чертовски не повезло; he is a demagogue with a vengeance – он в полном смысле слова демагог; he is a gambler with a vengeance – он игрок, да ещё какой!, he lays it on with a vengeance – он страшно преувеличивает (пересаливает). Как мы видим, в случае с идиомами переводчик оказывается в благоприятной позиции тогда, когда помнит отдельное решение на перевод в виде словарного эквивалента. Поэтому сама практика перевода подталкивает к тому, что класс эквивалентов, который обозначает теория, неоправданно сужен. Во-вторых, упомянутое противоречие объясняется разным отношением к автосемантии. Р. К. Миньяр-Белоручев к таким единицам относит штампы, ситуационные клише, пословицы, термины и образные выражения [Миньяр-Белоручев 1980, с. 99]. Как видим, список Р. К. Миньяр-Белоручева значительно шире, но, по моему мнению, и он далеко не полон. Так, Я. И. Рецкер считает, что “удобней всего проследить становление эквивалентов на примере неологизмов” [Рецкер 2004, с. 16]. Трудно не согласиться. Отсутствие в словаре, связь с новыми явлениями (терминологические неологизмы), обычный контекстуальный “довесок” в виде поясняющего определения, фиксация в специальных словарях (хотя и в них нужный эквивалент ПЯ, как правило, не найдёшь!) – все эти факторы, сопутствующие рождению неологизма, требуют для неологизма отдельного решения на перевод. Анализируя переводческие соответствия, рассматриваемые Линн Виссон, обращаешь внимание на такой консервативный класс языковых единиц, как ритуальные формулы. Наверное, все эти команды - Keep off the grass! (По газонам не ходить!), Wet paint! (Осторожно, окрашено!), No admittance! (Посторонним вход воспрещён!) – можно передать синонимичными средствами, но … нельзя! Традиция языка не позволяет. Поэтому, если хотите адекватной реакции (to do things with words!), используйте тот единственно правильный способ номинации, который взят данной культурой в качестве эквивалента для описания соответствующей ситуации. Общим между всеми упомянутыми выше единицами является представление их в виде лексикографического материала, который регулярно оформляется в виде специальных (а не общеязыковых) словарей. Если специальные словари взять в качестве критерия отбора ЕП, требующих отдельное решение на перевод, то к эквивалентам придётся отнести идиомы, заимствования, термины, профессионализмы, ритуальные формулы, неологизмы, сленгизмы, арготизмы, варваризмы, библеизмы, эвфемизмы, клише, пословицы и поговорки, афоризмы, парадоксы и другие крылатые выражения, которые используются часто в виде цитат. Менее всего в этом перечне словарями освещены ритуальные формулы. Тем не менее, встречаются заслуживающие внимание попытки. Следует приветствовать появление работ, немыслимых в советское время, авторы которых рассказывают о речевых стереотипах в самых деликатных сферах коммуникации [Дубягин 1993], [Кудрявцев 2001], [Бурак 2003], [Тобольская 2004]. К новаторским следует отнести также работы по систематизации библеизмов, как, например, словарь Д. И. Ермоловича [Ермолович 2004]. Оригинальный формат “Несистематического словаря” П. Р. Палажченко позволил автору без особой теоретической возни включить в свой замечательный труд все важнейшие классы эквивалентов, в том числе заимствования, идиомы, жаргон, крылатые выражения, модные слова (buzz words) и акронимы [Палажченко 2003]. Огромной заслугой автора является стремление ограничить собранный им материал самой высокочастотной лексикой. В изучении языка почётом пользуются, прежде всего, большие словари, стремящиеся охватить всё или почти всё. Составители маленьких словарей куда менее известны. Наверное, это несправедливо, потому что процесс селeкции самой востребованной лексики является не менее трудоёмким, чем создание самых внушительных фолиантов. Несмотря на внушительный список словарных эквивалентов, получившийся на основе критерия фиксации языковой единицы в специальных словарях, главный класс в нём отсутствует, хотя именно с этого класса начинается «вхождение» в иностранный язык: названия предметов материального мира: мяч, слон, машина, дом и т. д. В строгом смысле эти единицы эквивалентами не являются, потому что входят в разные синонимические ряды, имеют разную сочетаемость, тяготеют к разным регистрам и по-разному рисуют картину мира. Уже на начальном этапе изучения английского сталкиваешься с тем, что дом переводится в зависимости от контекста то как house, то как home. (Эта разница выразительно обыгрывается в поговорке «It takes a heap of living to make a house a home».) Если же к семантическим особенностям «эквивалентов» прибавить особенности словоупотребления, то картина становится совсем запутанной. Скажем, приходите на чашку чая легко переводится «эквивалентами» на английский: Come over for a cup of tea. Но русские вкладывают в это выражение совершенно другой смысл и обязательно предложат вам, кроме чая, другой, не менее известный, напиток [Виссон 2003, с. 17]. Следует иметь в виду, что и самые “эквиваленты из эквивалентов” тоже являются таковыми условно. Это объясняется уникальным положением, которое занимает каждая языковая единица в системе каждого языка. Эта уникальность проявляется в специфике языковой картины мира, в предпочтительной комбинаторике языковых элементов, Так, дни недели могут вызывать разные ассоциации. Воскресенье восходит к библейской истории о воскрешении Христа, а Sunday - к языческим верованиям. С числительными тоже дело обстоит не так просто: трёхкомнатная квартира – это a two-bedroom apartment для американца [Виссон 2003, с. 16]. “It’s as simple as the Rule of Three” из Киплинга переводят Это просто, как дважды два четыре [Флорин 2005, с. 19]. В этой же работе С. П. Флорина приводится вовсе забавный пример из болгарского перевода романа Джека Лондона “The Little Lady of the Big House”, когда на первых страницах говорится о “44-миллиметоровом пистолете”, в то время как 20 миллиметров - уже калибр артиллерийского орудия (Флорин 2005, с. 11-12]. Ещё хуже обстоит дело с терминами, которые в конкретных отраслях знаний запрограммированы на формулу а = в, в = а, но на самом деле сплошь и рядом отказываются подчиняться этой формуле. Достаточно обратить внимание на родную сферу университетской жизни. Лексикографическое исследование Джейн Поуви на эту тему до сих пор остаётся бестселлером для специалистов, потому что позволяет избежать недопонимания, вызванного межкультурными различиями [Поуви 1982]. Доктор, студент, курсовая, бакалавр, и множество других понятий лишь примерно соответствуют английским doctor, student, term-paper, bachelor, а защита, к примеру, в смысле устного обсуждения курсовой, диплома или диссертации никакого отношения к defense не имеет: в англоязычном мире такого ритуала нет, а, следовательно, нет и соответствующего термина. О том, насколько актуальной остаётся данная тема в переводоведении, можно судить по статье Линн Виссон “Speaking of Education”, опубликованной во втором номере журнала “Мосты” в 2004 [Виссон 2004]. Выводы 1. Не только на этапе изучения иностранного языка, но и всю профессиональную жизнь переводчик обречён работать с эквивалентами, которые лежат в основе транскодирования. Эти эквиваленты делятся на два класса: грамматические, которые включают правила перевода грамматических единиц с ИЯ на ПЯ) и лексические, которые включают слова, словосочетания и предложения, стремящиеся к автосемантии. 2. Традиционное представление о ничтожно малом числе словарных эквивалентов может быть справедливым только в рамках лингвистического описания. Однако единицы перевода отличаются от единиц языка так же, как стилистические синонимы от языковых. Границы между ними отличаются большей подвижностью и отношения между ними и транслемами оригинала устанавливаются с учётом экстралингвистических факторов. Поэтому на самом деле словарных эквивалентов значительно больше. К ним логично отнести названия предметов материального мира, ритуальные формулы, термины, профессионализмы, арготизмы, вульгаризмы, неологизмы, заимствования, пословицы и поговорки, афоризмы, парадоксы и другие крылатые выражения, цитаты. Именно этим объясняется большой процент совпадения слов в переводах разных авторов. 3. Некоторые из эквивалентов отличаются высокой частотностью употребления. Учёт частотности в ходе регистрации лексических и грамматических эквивалентов, исполняющих роль закономерных соответствий в процессе перевода, является ключевым моментом в подготовке профессионала. 4. Все словарные эквиваленты заучить, конечно, не удастся, и такую утопическую задачу ставить не следует. Нужен тщательный отсев. Вот здесь неоценимую помощь оказывают “несистематические” словари таких авторов, как Джейн Поуви, П. Р. Палажченко, Д. И. Ермолович, А. Ю. Кудрявцев и Г. Д. Куропаткин, Ю. П. Дубягин и Е. А. Теплицкий, А. Л. Бурак, М. Берди и В. С. Елистратов, С. И. Тобольская и др., которые свои наблюдения стремятся ограничить самой частотной лексикой. В области транскодирования, в целом, и словарного перевода, в частности, прославилось имя Линн Виссон, опубликовавшей несколько книг в издательстве “РВалент”, которое делит со своими авторами честь создания совершенно нового формата переводческого и переводоведческого исследования. 5. Парадокс, не замеченный до сих пор переводоведением, состоит в том, что к сфере словарного перевода относятся те случаи, когда в словаре слово отсутствует и начинается его кропотливый поиск. В упорстве, с которым ведётся эта охота, и проявляется настоящий профессионал. Литература Алексеева И. А. Профессиональный тренинг переводчика. – СПб: Союз, 2001. – 288 с. Багинская И. Н. Информационная культура переводчика научно-технической литературы как оптимизация профессиональной деятельности // Университетское переводоведение. Вып. 3. Материалы III Международной научной конференции по переводоведению «Федоровские чтения» 26 - 28 октября 2001 г. – СПб: Филологический факультет СПбГУ, 2002. – C. 46 – 51. Бурак А. Л., Берди М., Елистратов В. С. Дополнение к русско-английским словарям. – М.: ООО «Издательство Астрель»: «Издательство АСТ», 2003. – 96 с. Виссон, Линн. Русские проблемы в английской речи. Слова и фразы в контексте двух культур. Пер. с англ. – М.: Р. Валент, 2003. – 193 с. Дубягин Ю. П., Теплицкий Е. А. Краткий англо-русский и русско-английский словарь уголовного жаргона. – М.: Тера, 1993. – 288 с. Ермолович Д. И. Англо-русский и русско-английский словарь религиозной и возвышенной лексики. – М.: Р.Валент, 2004. – 264 с. Климзо Б. Н. Словарный перевод // Мосты, №2. – М.: МГЛУ, 2004. – С. 17 – 20. Кудрявцев А. Ю., Куропаткин Г. Д. Англо-русский словарь табуированной лексики и эвфемизмов. – Мн.: ООО «Кузьма», 2001. – 384 с. Миньяр-Белоручев Р. К. Общая теория перевода и устный перевод. – М.: Воениздат, 1980. – 237 с. Мирам Г. Э. Переводные картинки. Профессия: переводчик. – К.: Ника-Центр, Эльга, 2001. – 336 с. Палажченко П.Р. Мой несистематический словарь (Из записной книжки переводчика) – 3-е изд., стереотип. – М,: Р.Валент, 2003 – 304 с. Поуви Д. и Уолш И. Пособие по педагогической терминологии: Учеб. Пособие. – 2-е изд., испр. И доп. – М.: Высш. Школа, 1982. – 239 с. Рецкер Я. И. Плагиат или самостоятельный перевод // Мосты, №2. – М.: МГЛУ, 2004. – С. 39 – 52. Тобольская С. И. В мире сленга. – Саратов: Лицей,2004. – 272 с. Флорин С. П. Муки переводческие // Мосты, №1. – М.: МГЛУ, 2005. – С. 9 – 19. Lynn Visson. Speaking of Education // Мосты, №2. – М.: МГЛУ, 2004. – С. 21 – 25. Nida, Eugene. Principles of Correspondence // The Translation Studies / Ed. by Lawrence Venuti, advisory editor: Mona Baker. – Routledge: London and New York, 2003. – P. 126 – 140.
1 2 3 4 5 Категория: Техника переводческих преобразований \| Добавил: Voats (22.09.2009)
Просмотров: 2442 \| Рейтинг: 0.0/0